Необходимые атрибуты богатой усадьбы дореволюционной России: псарни и конюшни

Мы привыкли формировать образ дворян и купцов, оценивая их достаток, рассматривая архитектуру и внутреннее убранство их домов, светскую жизнь, которая кипела в их стенах. Но помимо балов и приёмов, демонстрация благосостояния и влиятельности в обществе выражалась в организации, например, охоты. Это излюбленное развлечение богачей, не просто забава — огромная часть быта, ритуал, к которому тщательно и внимательно готовились, гордились достижениями почти наравне с успехами в службе. В русской культуре эта часть жизни подробно изображена на картинах художников, в произведениях писателей.

Что, если взглянуть внимательнее на некоторые атрибуты, связанные с охотой и бытом богатой усадьбы: конюшни и псарни?

«Без борзого кобеля - не помещик» (Русская пословица)

Количество собак — прямой показатель статуса дворянина XIX века, стоимость зависела от породы и предназначения и могла доходить до 3000 рублей. Их дарили, использовали в качестве взятки; иногда за хорошего щенка могли расплатиться не только деньгами, но и дать крепостных в придачу. Стоит ли говорить, что иногда собаки действительно жили лучше крестьян, о чём упоминал ещё Александр Пушкин.

Мало купить или получить в дар хороших собак, — их нужно правильно содержать. Псарни или псарные дворы — отдельные постройки на территории барской усадьбы, которые находились в стороне от барского дома и сада. Место выбирали тщательно, территория должна быть просторной и окруженной деревьями. Планировке уделялось особое внимание: места для выгула, нары для сна, кухни, отдельные помещения для собак на карантине. Существовали свои правила строительства, свой штат работников — в основном, крепостные крестьяне, жилье для которых находилось рядом с псарней. Содержание такого хозяйства иногда стоило целое состояние. Не только организация охоты, но и необходимая физическая нагрузка, обучение собак, подбор пар для будущих помётов с нужными качествами, ведение родословных книг, — всё это уже тогда становилось наукой.

Борзые и гончие, пожалуй, были самыми популярными в среде богатых помещиков. Псовые борзые появились в России в результате смешения кровей «коутси» — изящной арабской собакой, привезенной кочевниками, и крепких «лоших», которых с давних времен использовали для охоты на Руси. История возникновения гончих собак довольно туманна, но их универсальность высоко ценилась в среде охотников. Собаки работали как на поводке по свежему следу, так и «выставляли» зверя на открытое пространство под борзых, были выносливыми, сильными и смелыми.

Знатные особы и самые состоятельные помещики были поклонниками псовых охот и любителями собак: Григорий Орлов, Денис Давыдов, Илларион Воронцов-Дашков, Владимир Шереметев, Александр Строганов — лишь некоторые фамилии. Императорские семьи не остались в стороне, популярными собаками у них были сеттеры, спаниели, а Александр III помимо содержания образцовой псарни, держал камчатскую лайку по кличке Камчатка, которая по некоторым данным жила в его покоях.

Охота описана многими классиками русской литературы: Антоном Чеховым, Михаилом Пришвиным и Николаем Некрасовым. Среди знаменитых поклонников псовой охоты был Лев Толстой, которому увлечение привил отец. Писателя сопровождали более тридцати человек, четырнадцать лошадей и почти сотня собак. Есть мнение, что в охотничий сезон Лев Николаевич не работал — настолько был увлечен. В романе «Война и мир» подробное описание охоты и подготовки к ней не случайно идёт от лица участника, а не наблюдателя. Толстой таким образом дополнительно раскрывал образы своих героев, ведь охота была не просто досугом, такая обстановка располагала к неформальному общению, в котором можно лучше узнать человека. В 1880-е годы писатель охотиться перестал, стал осуждать это занятие и называть его «гонянием собак», о чём писал в своих воспоминаниях его сын Иван.

Крупные псарни

Количество собак напрямую зависело от благосостояния хозяина усадьбы. Александр Венцеславский, государев стремянной при дворе императора Николая I и один из первых отечественных охотничьих журналистов, считал оптимальным такое количество собак, участвующих в охоте: сорок гончих и двадцать борзых. В псарне обычно содержалось гораздо больше собак: далеко не все участвовали в охоте. Самые богатые дворяне и помещики не могли соперничать с императорскими псарнями, где содержалось до тысячи собак, а обслуживающих их придворных было около сотни. Однако, сохранились свидетельства о похожих хозяйствах.


В XVIII веке одна из известнейших и крупнейших псарен была у соседа графа Орлова по симбирскому имению. Охота Наумова, как её называли, насчитывала в работе или, как тогда говорили «в напуску», порядка трехсот борзых и до восьмидесяти гончих собак. Историки отмечают, что в особо крупных охотах их число доходило до тысячи. Наумов сам занимался разведением, но довольно обособленно — придерживался особого типа, не допускал смешения своих с чужими собаками.

С отменой крепостного права в 1861 году количество собак заметно уменьшилось. Большие псарные дворы обслуживались крепостными, принадлежащими помещикам. Поэтому к началу XX века, содержать такое хозяйство могли только семьи императора и великих князей.

К этому времени в России осталось только две крупные псарни: императорская в Гатчине, где с середины XIX века была организована уникальная Егерская слобода, и частная, принадлежавшая великому князю Николаю Николаевичу, в имении Першино около Тулы.

После революции псовая охота прекратила своё существование, а некоторые породы собак оказались на грани исчезновения.

«Конь же лихой не имеет цены: он и от вихря в степи не отстанет, он не изменит, он не обманет» (Михаил Лермонтов, «Герой нашего времени»)

Лошади, их количество и качество, безусловно, служили атрибутом богатой усадьбы дворянина. Без этих красивых, статных и умных животных невозможно представить себе охоту, поездки в свет, военную службу и работу крепостных на земле помещика.

Для всех этих целей использовались разные породы: кавалеристы особенно ценили сильным, высоким и невозмутимым, казаки и гусары уважали ловких, лёгких степных лошадей, подходящих и для охоты, для транспортировки использовали тяжеловозов. Отдельные породы были предпочтительны для спорта: скачки в конце XIX века стали одним из самых популярных развлечений богатых аристократов.

Расцвет коневодства пришелся на имперский период нашей истории: при Петре I созданы первые государственные конные заводы для армии и дворянства, позднее это направление развивалось и в частном порядке.

Среди больших любителей лошадей и мастерских наездников – императоры Александр I, Николай I, Александр III и императрицы Елизавета Петровна и Мария Фёдоровна. Графы Алексей Орлов, занимавшийся племенной работой и выведением новых пород, и Фёдор Растопчин, писатели Лев Толстой и Александр Куприн.

Конные дворы в дворянских усадьбах — неизменный атрибут со своей эстетикой. Отдельные здания конюшен строились как произведения архитектурного искусства, олицетворяя стиль эпохи.

За порядком и дисциплиной в содержании лошадей строго следили: размещение в отдельных денниках и стойлах, чистота, режим кормления и поения, обязательные прогулки, уход и контроль здоровья входили в обязанности конюхов. Иногда для этого тщательно писались специальные инструкции. Хорошие условия и кормление требовали огромных расходов.

Количество лошадей напрямую зависело от уровня благосостояния хозяина, а состав его упряжки — от чина и положения в обществе. Коронованные особы пользовались восьмёркой лошадей, шестёркой ездили исключительно дворяне, купцам полагалась пара. Экипажи, в зависимости от региона, выбирались по конструкции, назначению поездки, статусу хозяина: это могли быть кареты, коляски, дормезы, фаэтоны. Здесь — своя эстетика и история усовершенствования, уникальные образцы, ставшие экспонатами музеев.

В среднем, конюшня состояла из двадцати голов, реже — из пятидесяти и более: часть лошадей использовалась в хозяйстве, другая — для нужд барина. Конные заводы, на которых шло племенное разведение лошадей для армии и дворянства, насчитывали сотни голов, за которыми ухаживали десятки людей.


Самыми крупными в начале XIX века были Императорские конюшни в Петергофе, выполненные в английском готическом стиле архитектором Николаем Бенуа. Роскошный комплекс, состоящий из манежа с императорской ложей, самих конюшен, кузницы, ветеринарной лечебницы, каретной, помещений для конюхов и другого обслуживающего персонала, сегодня сохранился, но своей первоначальной функции уже не выполняет. Николай Бенуа не смог воплотить свой замысел до конца: на территории должен был располагаться ещё и бассейн для купания лошадей, а перед манежем — скульптурная композиция Петра Клодта и часы с колоколом. Расходы на Крымскую войну вынудили Николая I урезать бюджет строительства конюшен, поэтому завершены были лишь начатые к тому моменту постройки.

Масштабы и красота комплекса поражают — в лучшие времена здесь содержалось более трёхсот лошадей, а манеж для них напоминал настоящий готический замок.

В наше время сохранились здания конюшен известных усадеб: Царское Село в Ленинградской области, Кусково в Москве, Архангельское в Московской области и Осташёво в Тверской. Это были не просто хозяйственные постройки, их создатели искусно вписывали конюшни в архитектурные ансамбли усадебных комплексов, сейчас эти здания носят статусы объектов культурного значения.


Жизнь, быт и атмосфера дворянской усадьбы состояли из множества атрибутов. Было недостаточно просто иметь большое состояние, много земли и крестьян: благосостояние оценивалось наличием вкуса, участвовать в популярных видах досуга: будь то охота, конные прогулки или светские приёмы. В социальной жизни богатых аристократов важны любые детали: породы лошадей и их внешний вид, количество рабочих собак и их навыки. Время шло, и этот отдельный мир, существовавший по своим законам, сильно менялся, на то были исторические и экономические причины. Но титулованная рабочая собака или породистая лошадь сегодня тоже служат показателем высокого статуса владельца. Охота, различные спортивные состязания, выставки, племенная работа — целый мир, а собачники и лошадники — социальная группа, где действуют свои представления об эстетике, новые внутренние законы и правила.